Проклятый ректор (СИ) - Страница 63

Я успела выпить еще одну порцию противопростудного снадобья, чтобы избавиться от озноба, когда в гостиной появились и Алек с Реджиной. Алек держал в руках тот самый конверт. Он положил его на обеденный стол передо мной, а Реджина тут же села на второй стул и нетерпеливо велела:

— Давай, открывай!

Алек тоже остался стоять рядом, хотя на его лице была написана готовность удалиться по первой моей просьбе. Зато выражение лица Сары давало понять, что ее я отсюда точно не выгоню.

Я решила просто смириться с этим. Перевела взгляд на конверт и сразу поняла, что именно могло заставить меня так странно с ним поступить. И почему сегодня я вдруг решила, что он мне нужен. На лицевой стороне сохранилась уже заметно поблекшая надпись, сделанная обычной ручкой: «Аманда и Делла». У меня задрожали руки.

Все содержимое я вытащила на стол скопом. В основном в конверте лежали какие-то документы, смысл которых я поняла не сразу. Зато Сара вникла почти мгновенно:

— Это отчеты о поисках. Но не из Легиона. Скорее, их писала какая-то частная контора.

— О поисках кого? — не поняла Реджина.

— Аманды и Деллы Блэк, — удивленно выдохнула я, вчитываясь в текст одного из отчетов.

— То есть профессор Блэк считал, что его жена и дочь не погибли в пожаре? — Алек нахмурился, забирая из рук Реджины документ, который она только что взяла.

— Как минимум, Делла точно не погибла, — заметила я. — Она меня родила и вырастила. А имени Аманды Блэк нет даже на могильном камне.

Пару минут мы молча разбирали отчеты, перемежавшиеся какими-то чеками, счетами, расписками.

— Судя по всему, профессор Блэк искал свою семью лет семь или восемь после пожара, а потом… потерял надежду? — констатировала Сара. — Здесь самому свежему отчету двенадцать лет. А это кто?

Между двумя листами отчетов она обнаружила портрет. На нем были изображены две светловолосые девушки. Обе стояли где-то среди деревьев. Одна улыбалась и покровительственно обнимала вторую за плечи. Другая девушка стояла, сцепив руки в замок, безучастно глядя перед собой. Она казалась очень бледной, какой-то болезненной. Глаза ее были такими светлыми, что выглядели прозрачными. Возможно, это автор мгновенного портрета не доработал, но у цветной радужки ее глаза словно вообще не было цвета. Я никогда раньше такого не видела.

В первой девушке я теперь уже без труда узнала свою мать в молодости. Она выглядела почти так же, как на том обгоревшем портрете. Странно, а ведь профессор Блэк, глядя на него, воскликнул: «Я начал забывать, какой красивой она выросла. Думал, ни одного такого портрета не сохранилось». Но как он мог так думать, если у него самого все-таки сохранился портрет дочери в том же возрасте?

— Это моя мама, дочка профессора Блэка, — вслух объяснила я остальным. — А вот вторую девушку я не знаю.

— Тут еще какой-то обрывок рецепта снадобья, — сообщила Реджина, перебиравшая пачку чеков. — К чему бы это?

Я моментально забыла про портрет и выхватила у нее оборванный листок. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять: это вторая половинка рецепта, который имелся у меня. Я тут же вскочила, побежала в свою спальню и в считанные секунды вернулась из нее с жестяной коробкой, в которой хранилось нехитрое мамино «наследство».

Два обрывка идеально сошлись друг с другом, и, применив заклятие восстановления, я соединила их в один лист, тут же жадно вчитываясь в рецепт. Однако с наскока узнать его не удалось: слишком много я перечитала. Смущал один из ингредиентов: русалочьи слезы. Он относился к навсегда утерянным, поскольку русалки не отправились вместе с магами за Занавесь, в отличие от тех же фей. В нашем мире их не было, а в мире по ту сторону Занавеси, как считалось, они давно вымерли. Я не помнила, чтобы хоть когда-нибудь встречала этот ингредиент в каком-либо рецепте. Что же это за снадобье? И почему его обрывки бережно хранили мама и профессор Блэк?

— Каждый раз, когда мне кажется, что я близка к разгадке, жизнь просто подкидывает мне еще одну загадку, — я плюхнулась на стул, огорченно хмурясь и потирая лоб. — Опять тупик. Только вопросов прибавилось: что это за девушка, что за снадобье, кого профессор Блэк похоронил в могиле своей дочери и зачем, почему искал жену и дочь, а потом бросил и стал всем говорить, что они обе погибли в пожаре? Кажется, я от всего этого уже схожу с ума.

— Почему это? — удивился Алек.

Я немного помялась, но потом все же призналась, что видела Блэка у сгоревшего коттеджа сегодня.

— Ты хочешь сказать, что он теперь тоже Развоплощенный? — ахнула Реджина.

— Что он тебе сказал? — поинтересовалась более практичная Сара.

— Голоса я не слышала. Он только показывал на что-то за моей спиной. Губы шевелились, но беззвучно.

— А что было у тебя за спиной в тот момент? — насмешливо уточнила Сара.

В тот момент у меня за спиной стоял ректор, но мне не захотелось говорить об этом вслух. Я и так смутилась, вспомнив о нем.

— Сгоревший коттедж, — все-таки выдавила я из себя. Тот тоже находился у меня за спиной во время Явления Блэка.

— Значит, надо идти туда, — резюмировала Сара. — Может, удастся выяснить что-то про эту девушку, с которой изображена твоя мама. Мне нужно хотя бы имя, чтобы я смогла попросить родственников поискать о ней информацию.

— Но в коттедже ничего нет! Я уже была там. Нашла только пепел и головешки.

— Может, ты просто плохо искала? — предположил Алек.

— Если это там на тебя напало пугало Дорна, как говорят, то ты едва ли успела поискать хорошо, — резонно заметила Реджина.